Ожидание хорошей погоды на Нордкапе, пишет Марат Гизатулин, заставило меня отправиться на поиски интересных мест на норвежском острове Магерёйя. Дорожный знак «bird safari» притягивал магнитом металлический кузов арендованного автомобиля. Указатель манил и обещал новые яркие впечатления. Дорога извивалась подобно хвосту Змия, поверженного Георгием Победоносцем на геральдическом знаке города Москвы. Окружающий пейзаж был выполнен в стиле минимализма. В арктическом заполярье не растут деревья и кусты. Цветы не вытягиваются выше 2-3 сантиметров. Тотальное господство мхов и лишайников. Лента дороги, устав вальсировать среди гранитных сопок, упирается в населенный пункт Gjesv?r по-русски звучит примерно как Йесвар.

В этом поселении живет всего 130 человек. Но всё по-взрослому: есть школа, ресторан, почта, церковь и даже футбольное поле. Большие катера в летний период ходят к птичьим островам три раза в день. Девушка в сувенирном магазине, продающая билеты на птичье сафари с сожалением посмотрела на моё сияющее лицо. Кроме меня, желающих в этот день и в этот час насладиться многомиллионной птичьей популяцией, не предвидилось. Но моё хотение фотоохоты было столь велико, что был найден катер, и его владелец – Бьёрн за четыре с половиной тысячи рублей (в норвежском эквиваленте) с нескрываемым удовольствием вывез меня к птичьему базару и без умолку полтора часа рассказывал, как много здесь птиц, как они живут, на какую глубину ныряют за рыбой, где откладывают яйца и кто на них охотится.

Это просто невероятная какофония разномастных звуков, издаваемая миллионами птичьих глоток. Нескончаемый ни на секунду разноголосый птичий крик бьет по ушам, забивает голову несозвучным диссонансом, нестройными рядами проникает в мозг. Именно в этом месте приходит уразумение, осмысление и осознание понятия «Вавилонское столпотворение».

Умаялся я. Одно дело снимать орланов и лебедей в дельте Волги. Это птицы неспешные. Туши у них тяжёлые. Взлёт подобен разгону аэробуса с полной загрузкой. Против аэродинамики не попрёшь. Сначала набор скорости, отрыв и только потом полёт. Разогнать тяжелое тело в упругой среде мускульным усилием – это надо потратить много калорий. И совсем другое дело пытаться поймать в фокус мелких шустрых крикливых особ с телами, оформленными по всем законам гидродинамики. Три коротких шага и полетели. Крылья машут, что лопасти у вентилятора. Поймать в прицел тридцатипятисантиметровую тушку – задача не из простых. И вдобавок имеем ввиду, что все водоплавающие в Баренцевом море приспособлены доставать рыбу с глубины. Ныряют на задержке дыхания на глубину до 100 метров. Поэтому особенно ссыкливые особи не утруждают себя потугами улететь от приближающегося телеобъектива, они просто ныряют. Самые отважные взлетают встречным курсом. Скорость схождения настолько велика, что камера не успевает отследить фокусировку. Самые удачные кадры с летящими на тебя птичками — все не резкие. Смотрим, что получилось.

Лунные пейзажи арктической Норвегии

Причал в Йесваре

Птичьи острова. Здесь живет более трёх миллионов особей! Интересно, кто и каким способом проводил подсчёт?

Здесь можно встретить гагарку, чёрного чистика и круглоносого плавунчика, морского песочника, поморника и белохвостых орланов, северную олушу, полярную крачку и глупыша, крохаля, морянку и крякву

Хохлатых бакланов

Всевозможных чаек

Кайру

И, конечно же, атлантического тупика